«И что это из нее вырастет?» – вопрошали подруги у Дашиной мамы. Дашина мама, Люба, сама не понимала, чего ожидать. Нельзя сказать, что с Дашкой совсем уж страшно складывалось. Она была так же очаровательна, как все-все маленькие детки, и так же ужасна, до щемящего сочувствия, как все-все подростки. Но другим родителям как-то удавалось, кому – легче, кому – с трудностями, но все же утрамбовать проявляющийся, выпучивающийся, прорастающий буйными побегами новых слов и дерзко-глупых поступков, характер, в приличные, параллельные нашей жизни, рамки «надо» и «не надо», «должен» или «не должен». Про Дашку же казалось иной раз, что все ее существо формируется между границами «хочу» и «не хочу», а, следовательно, и «не буду!». В разные годы менялись лишь знаки препинания в конце, от точки до трех восклицательных знаков.
Так, однажды Даша захотела фотографировать. Не скажу точно, сколько лет прошло с тех пор, не так много на самом деле, потому что сама по себе Даша Чегаровская еще прекрасно молода, еще лет двадцать могла бы вписываться в характеристику «подающая надежды», но опередила – выписалась из нее, поскольку уже оправдала достаточно чего из надежд, своих и чужих.
Иными словами, маленькая Дашка выросла в большую умницу. И пусть «умница» – характеристика субъективная, и пусть «большая» – не про все в этой Дашке, но, спустя годы, я резюмирую, что рост детского организма на опорах «хочу» и «не хочу» иногда дает отличные плоды. И пусть я не всегда согласна с Дашей Чегаровской, с ней хочется спорить, но в ее случае это точно лучше, чем хотеть погладить по голове.
– «А куда вы все деваете эту энергию, если не в творчество? – не представляю себе, как можно держать вот это вот всё в себе. Хорошо, что у меня есть фотоаппарат и пара-тройка любимых моделей». Итак, Дашка, начнем с этой твоей недавней фразы. Вопросов сразу два. Эту энергию – какую?? Ты можешь описать это состояние? Хотя бы для того, чтобы кто-то, кто прочтет это интервью, понял, о чем речь, и теперь будет знать, что, может, и не надо выносить мозг ближнему или организовывать очередную вечеринку с друзьями. Что, на самом деле, куда лучше помогает мольберт с кистью, или фотоаппарат, или крючок и пряжа.
– В данном случае, я говорила про творческую энергию, когда не можешь спать от какого-то неконтролируемого желания что-то создать: нарисовать, сфотографировать, зачитать стихи, спеть посреди улицы, написать рассказ. Причем, знаешь, желание абсолютно бескорыстное, тебе никто за это не заплатит и не погладит по голове, ты просто чувствуешь потребность в том, чтобы придать тому, что творится у тебя внутри, какой-то визуальный или аудиальный облик. Долгое время эту энергию я оформляла в слова, теперь это фотографии.
– И тут же второй вопрос. Что значит для тебя «любимые модели»? Те, которые особо легки на подъем и твои авантюры? Или есть какие-то другие отличительные признаки?
–В первую очередь, их должна любить моя камера, а тут уже все очень непредсказуемо. Бывают очень красивые девочки, но с которыми у меня не случается вот этой магии момента. Почему – до сих пор не знаю. Во-вторых, магия идет лесом, если после того, как я отправлю обработанные фотографии на подтверждение, в ответ мне высылают список того, что надо подправить (если речь идет, конечно, не о заказных съемках). «Любимые модели», как правило, согласны с тем, какими я их вижу, иначе мы друг другу не подходим. «Мои» модели даже особо не спрашивают, что мы будем делать на съемке, они просто приходят в назначенное время и назначенное место и приносят с собой то, что я попросила, – настолько мне доверяют.
– А теперь давай вернемся немного в прошлое. У тебя, как мне кажется, в определенный момент – не скажу, что он был сиюминутный, он продлился во времени, но случилась на пути развилка. Туда – журналистика, и, между прочим, вполне перспективное для тебя направление, с той точки зрения, что тебе нравится писать, и у тебя это получается. А сюда – фотография. Ты осознавала эту развилку? Если да, то почему ушла от профессии, записанной в дипломе?
– У меня никогда не лежала душа к журналистике, по правде говоря. Поступив на журфак, я просто пошла по пути наименьшего сопротивления, скажем так, потому что, да, я к этому времени уже любила писать рассказы и любила читать. Я очень много прогуливала, что в школе, что в универе, и думала, что дело во мне, что вот такой я плохой неправильный ученик. Да и то, чем я в итоге занималась в местном городском издании, сложно назвать журналистикой, а на интервью меня практически заставляли идти. Я была плохим работником и считала, что делаю всем одолжение, поскольку делаю не то, что хочу. Но четкого осознания, чего же я все-таки хочу делать, у меня не было. А потом у меня появился новый фотоаппарат, я пошла учиться в фотошколу, и оказалось, что можно не хотеть прогуливать занятия, приходить в школу и в снег, и в дождь, а еще сражаться за каждый час студийной съемки.
Но все-таки опыт работы в СМИ мне очень помогает до сих пор. Мой главный редактор говорила: « «потом» – это значит «никогда». Если она слышала от кого-то из журналистов классную идею, она заставляла тут же составить для нее скелет, тут же кому надо позвонить или написать, быстро обо всем со всеми договориться и назначить дату публикации статьи. Меня это в свое время бесило, мол, как так, это же надо обдумать, мне нужна тишина и покой. Но до сих пор стараюсь придерживаться этой стратегии, поскольку осознала, насколько она эффективна. Именно по этой причине я часто пишу моделям посреди ночи: «А что ты делаешь завтра в обед?». И я до сих пор продолжаю устраивать брэйнштормы, как на наших планерках. Ну, и самое ценное – я научилась не реагировать на негативные комментарии относительно моего творчества. За те несколько лет работы в журналистике, я столько всего начиталась, что, кажется, уже ничего не может меня задеть. Максимум, что я могу сделать, – это подтереть то, что не хочу видеть под своими фотографиями на своей личной странице, или что может обидеть моделей, но рефлексировать – никогда :). Все мои рефлексы остались в 2015-ом:))
– В продолжение темы. Может, дело не столько в виде творчества, сколько в его перспективности – с точки зрения востребованности, коммерческой составляющей, и каких-то еще слагаемых? Может, ты мудрая, и понимала, что очерк или интервью не станут перечитывать дважды. Даже если очень понравилось. А на фотографию можно смотреть постоянно.
– Ну, издание, в котором я работала, было и остается довольно популярным, у него довольно большая аудитория, а мои фотографии до сих пор не набирают тех просмотров, что набирали некоторые мои статьи. Да и когда я меняла специальность, мне никто ничего не обещал. Никто не говорил, что у меня что-то получится. Я написала заявление об уходе на момент, когда еще не получила ни одного заказа на фотосессию. Все дело было и остается в форме, слов мне всегда было мало, мне даже обычных фотографий, как видишь, уже мало.
– Как ты считаешь, какую роль играет обучение в той или иной фотошколе? Я к чему? Учатся сотни – становятся фотографом, в полном смысле слова, единицы. С другой стороны, есть мастера, которые сами пришли к своему мастерству, без курсов и школ. И тоже состоялись. Вот тебе лично для чего нужно было учиться фотографии?
– В принципе, те школы, что есть у нас — они все преподают основы академической фотографии. Это некая база, опираясь на которую, человек начинает искать свой жанр. Уже заграницей есть множество академий и колледжей, где углубленно изучают определенное направление в фотографии. В любом случае, школа – это не залог успеха, это своеобразная экономия времени, ведь все то, что кто-то изучает годами самостоятельно, в школе тебе дают за несколько месяцев. Я лично пришла в фотошколу осваивать новый фотоаппарат. С предыдущим я прожила несколько лет, так и не заставив себя разобраться, на что влияет исо, и чем выдержка отличается от диафрагмы. Мне, кстати, туго давалось понимание техники, я долго портачила хорошие идеи плохим исполнением, и кучу раз думала все бросить к чертовой матери и пойти куда-то на завод))
– Участие в фотоконкурсах – для чего оно нужно? Это строчка в CV, которая однажды может оказаться важной, это дух состязания, который важно подкармливать, это желание победить, чтобы доказать… И, кстати, если доказать, то что и кому?
– Доказать — да, строчка в CV — да. Но, в первую очередь, это просто проверка самой себя. Как написать тест в конце учебного года, мол, вот я что-то весь год делала, посмотрите, пожалуйста, как вам? Мне не у кого тут, к сожалению, спрашивать компетентного совета. Арт или концептуальная фотография пока не очень тут развита. То есть, мне, конечно, могут сказать: «Да, мне нравится эта серия!» Или «нет, господи, что за уродство!?», но вот конструктивной критики я не слышала, и мне лично очень не хватает человека, который скажет, почему эта серия не дотягивает, или, как сделать ее лучше. Того, кто варится во всем этом концептуальном искусстве. Поэтому мне нужны конкурсы, где, да, зачастую нет фидбэка, и никто не пишет рецензий на проекты, но так хотя бы понимаешь, в правильном ты направлении движешься или нет. Я никогда не думала о победе, для меня это пока что-то нереальное, я просто пытаюсь хоть что-то делать, чтобы потраченное на проект время было не напрасным.
– Кстати, о концептуальной фотографии. Расскажи, пожалуйста, о конкурсе, в котором ты заняла второе место. Ты делала этот проект, понимая, что, возможно, подашь его на конкурс? Или совпало? И еще. Ты не замечала, что, когда речь заходит о концептуальном искусстве, автор не в состоянии изложить свою концепцию? Дескать, сами дойдите, если дойдёте, конечно, своим умом. Не исключено, что я упустила – и ты уже объяснила суть, но попрошу повторить – для меня. Мне показалось, что в этих портретах – ты, только та, которая очень глубоко внутри тебя живет, твои страхи и переживания. Но это мне так показалось. А что скажешь ты? И… кстати, ты этих девочек не боишься? Честно скажу: они на меня наводят ужас. Любопытно, что тебе говорят другие….
– Когда я создавала этот проект, я даже не знала, что это проект. Я просто пообещала себе каждый день в течение месяца делать что-то в фотошопе, практикуясь на своих старых студийных фотографиях. Так что, первый алиенс родился в результате эксперимента. Серия начала сформировываться где-то уже на день 20-ый, когда появился концепт, когда алиенсы стали более художественными, и я поняла, что мне есть что сказать через этих вымышленных существ. Принимать участие в конкурсах я стала намного позже. И, кстати, Photogrphy Grant был далеко не единственным конкурсом, куда я подала заявку. Конкурсов для концептуальных фотографов не так мало, как тебе кажется :).
Объяснять людям, что ты хотела сказать – дело неблагодарное :). Если в двух словах, в своем проекте я попыталась визуализировать внутреннее состояние угнетенного человека. Неуверенность в себе, комплексы, абьюзивные отношения и многое другое. Тысячи причин, почему женщина может чувствовать себя подавленной. Проект — это ряд образов, относящихся к одной тематике. Конечно, в них есть что-то от меня, но знаешь, у меня в подписчицах есть одна женщина, которая под каждой фотографией алиенса пишет, что мне нужна психологическая помощь, и это очень смешно. Нельзя так буквально воспринимать искусство и отождествлять его с автором. Считай, что концептуальное искусство – это тест Роршаха, и то, что ты видишь, говорит о тебе больше, чем об авторе.
Нет, я их не боюсь, я их считаю эстетически совершенными 🙂
– Правда? Ладно. Пойдем дальше… Твоя новая работа – с крупными барышнями. Опять-таки, терзают смутные подозрения, что ты вновь сражаешься с собственными страхами. Интересно, с какими чувствами ты работала с этими моделями? Только, пожалуйста, не лукавь. Ты писала, причем, с досадой, что кто-то в финале отказался от того, чтобы ее фотографии вошли в проект. Ты ее, или их, понимаешь??
– Опять же, не нужно приписывать проектам какого-то сакрального подтекста :)). Тут я, скорее, пошла от обратного. После моей серии с алиенсами, где я утрирую худобу до нездоровых параметров, я перестала адекватно относиться к женскому телу, и начала уменьшать объемы даже худых девочек, вне своих арт-фотосесий. В какой-то момент я поняла, что это ненормально, и решила попробовать что-то новое. Не могу сказать, что это какая-то супер крутая и оригинальная идея, по крайней мере, опять же, я ее таковой не видела, это давний тренд в мире.
Именитые дизайнеры отказываются от очень худых моделей, барышни с большими формами то и дело появляются на обложках самых крутых изданий, мне же просто было интересно, а что получится у меня. Но в процессе долгого поиска моделей, съемок, отказов, всех вот этих зажимов и страха в глазах, я поняла, что этот проект перестал быть «для меня», и отныне я делаю его для них. Я злилась на то, что кто-то в целом мире мог заставить их усомниться в своей красоте, и хотела, чтобы они увидели себя моими глазами.
Мне было очень важно, чтобы они нравились себе на моих фотографиях. Кто-то, да, уже после съемки отказался от участия, но я была к этому готова, потому что звала на съемку с оговоркой, что они в любой момент могут дать заднюю. Еще раз повторюсь, что людей оказалось очень сложно собрать, но проблема была не в них, а в обществе, которого они боялись.
– Ладно, я не стану искать больше сакрального подтекста. Промолчу 🙂. Вот еще о чем хочется спросить тебя. Делаешь ли ты, скажем, так, социальные проекты? Что я имею в виду: не съемки для себя – так работают все, что-то – заказы, что-то – для себя, ради удовлетворения эстета в себе. А вот, скажем, кто-то фотографирует ветеранов. Просто так. Кто-то – детей-сирот. В принципе, я только про Наташу Чобану, из наших, знаю, что вот она просто звонила ветеранам войны и делала их портреты. Это была такая красивая потребность сказать «спасибо». У тебя возникают подобные порывы? К тебе можно обратиться с какой-то идеей, которая вряд ли будет коммерчески тебе интересна, но будет благородна и важна – для какой-то части людей?
– Это пока направление, к которому я готовлюсь морально. То есть, какое-то внутреннее желание сделать что-то альтруистично-полезное у меня есть, но четкие формы оно еще не обрело. И когда я займусь такими съемками, случится это совсем не потому, что мне кто-то что-то предложит, я должна прийти к этому сама.
– Фотошоп – это… Продолжи мысль. Является ли он мостиком от ремесла к искусству? Не кажется ли тебе, что с появлением цифры и фотошопа, фотография перестала быть честной, в том смысле, что уже не отражает мир таким, какой он есть, а отражает субъективное видение, будь то заказчика, будь то автора??
– Любая фотография это субъективное видение. «Фотошоп» был всегда, просто раньше все это было долго, дорого и сложно, ну, и намного меньше возможностей. Ты же видишь разницу между, скажем, фэнтези-романом и интервью? Между мелодрамой и документальным фильмом? Существование одного не исключает существование другого, и их невозможно сравнивать. Когда ты идешь смотреть мелодраму, ты не хочешь ничего «честного», когда ты качаешь документалку про глобальное потепление, то не ждешь, что в конце все будут жить долго и счастливо. Так и с фотографией, у людей есть выбор: пойти к фотографу, который замажет тебе прыщ и увеличит грудь, или пойти к тому, кто покажет все, как есть. Есть конкурсы, из участия в которых исключают за использование фотошопа, а есть конкурсы специально для тех, кто любит что-то там кому-то пририсовать. А фотошоп – это инструмент, не более. Бесполезный в руках обывателя, и настоящая бомба в руках художника.
– Не была у тебя в гостях, потому поинтересуюсь: есть ли на стенах твоей комнаты фотографии? Если есть, то чьи? Или: чьими бы работами ты завесила свои комнаты?
– Нет, мои стены пусты, но только потому, что мы снимаем квартиру и нам не разрешают вбивать в стену гвозди, но я не против картин, а очень даже за. И свои бы тоже с удовольствием повесила, мне они нравятся :). А так, я бы не отказалась от репродукций Уорхола.
– Когда-то, лет 10 назад, ты страстно хотела попасть в школу Рыбалева. Сейчас ты в ней уже сама ведешь курс. Ты горда собой? И чего сейчас хочешь?
– Ну да, наверно, если мне бы кто-то три года назад сказал мне, что я буду преподавать фотошоп у Ромы — я бы очень гордилась собой из будущего. Сейчас же, воспринимаю преподавание, как своеобразную форму собственного обучения. Это возможность структурировать свои знания, обнаружить пробелы и заполнить их, а еще, что самое важное, научиться передавать эти знания в доступной форме. Я думаю, это очень полезный навык.
Сейчас мне очень хочется научиться рисовать, потому что я чувствую, как мне не хватает этого при создании моих проектов.
– Чья похвала для тебя важна? И какой она должна быть?
– Мне нравится, когда меня хвалят, отдавая мне призовые места на фотоконкурсах)))
Беседовала Инна ЖЕЛТОВА
