9 абзацев про то, что мы задумали, и что у нас получилось
О любви говорить трудно. О любви к Маме – почти невозможно. Слишком трудно держать баланс между острым желанием встать на колени и, не дай Бог, показаться банальным. Едва выдохнув после подборки «Папиных дочек», мы распахнули двери нового проекта – «Слова О Маме», рассылая известным личностям письма с предложением откликнуться. Кто-то обрадовался. Благодарил за идею. Кто-то обещал, но позже честно признался, что не осилил этот подъем. Кто-то просто обещал, но ни в чем не признался. Кто-то улыбнулся. Кто-то вообще не ответил.
Рассказы, эссе, зарисовки шли в ответ на наш клич, погружая нас, все сильнее и глубже, в особое состояние. Его не описать – его можно лишь пережить… Но эти десять дней нас сделали богаче. Надеемся, что те, кто будет читать, поймут, почему.
На полном ходу, почуяв наши разрастающиеся аппетиты, запрыгнула в головы еще одна мысль: если известные мужчины рассказывают о своих мамах, то почему бы не дать слово детям известных мам – дети, конечно, тут понятие не возрастное. В детей, каемся, верили меньше. Сейчас радуемся – мы ошибались. Ну, или почти не ошибались. Но благодаря тем мальчикам и девочкам, от 12 до 30, которые нашли пару часов в своем чрезвычайно плотном графике, рассказать о тех женщинах, которых многие знают в других ипостасях, мы с огромным удовольствием представляем не одну, а две подборки.
«Нация Мам» объединила рассказы известных мужчин – музыкантов, актеров, режиссеров, экономистов, продюсеров, общественников, писателей. Название, сам того не подозревая, подсказал Евгений Дмитриевич Дога, который первым, не задав ни одного вопроса, прислал нам свое эссе. Писал он его накануне своего юбилея, 80-тилетия, и эта дата, 1 марта, для него особая – именно 1 марта ушла из этой жизни его мама, Елизавета Никифоровна. Мы даем в подборке лишь часть его размышлений и воспоминаний, публикуя отдельным материалом эссе Маэстро. Поверьте, оно заслуживает особого внимания – в нем открывается невероятная Любовь к Маме. И, читая, начинаешь понимать, откуда идут истоки Таланта.
«Мамины детки». Кокетливая нотка намекает: здесь еще нет пережитых раскаяний и сожалений. По крайней мере, хватает запала бодрой молодости, их не замечать. Мы намеренно решили не обозначать статус мам, и, тем более, детей, хотя, надо заметить, у талантливых мам – талантливые дети, без всяких пауз на отдых природе. Не верите? Читайте. Журналисты, актрисы, фотографы, студенты, рекламщики, радио ведущие, военные – о своих мамах, журналистах, редакторах, писательницах, режиссерах, экономистах, актрисах. Но с особым удовлетворением скажем о географии: нам писали из Америки, из Сибири, из Лондона, из Москвы, из Хайфы, из Афин и, конечно, из Кишинева.
… Такие разные переживания, такие разные воспоминания, разные стили, наконец. Но все, что вы прочтите ниже, имеет нечто общее. Это та невероятная теплота и нежность, с которой писали наши герои. Каждый из соавторов говорил нам «спасибо» – за эту возможность высказать то, что, может, долгие годы жило, росло, пускало ветки, что-то надламывалось, и снова давало побеги…
Наше ответное «спасибо» такое же глубокое. И многогранное. Не только за то, что согласились стать соучастниками проекта. Еще и за то, что были честны, иногда растеряны, иногда – ироничны к себе, иногда погружались в переживание, до боли в сердце. Переделывали. Убирали лишнее слово. Добавляли новое – «там мелочь, но для меня это важно!». Когда тебе пишет Артист, которого знают во всем мире: «…у нас глубокая ночь… Ловлю себя на том, что просто не хватает слов – эмоции, слезы…», – а ты потом, читая, чувствуешь, схватываешь, в словах, в пунктуации, в утерянных по пути окончаниях и не нашедшейся точке, и ритм, и эту растерянность, и то горькое воспоминание, а это, счастливое, и эти слезы, и эту любовь, ты не можешь не откликаться тем же… Перехватывает дыхание по обе стороны рассказа.
Еще мы благодарны за силу духа. Казалось бы, чего уж проще – считай, сочинение о Маме. Но это просто, когда тебе лет восемь, весь Ее мир – у твоих ног, и ты принимаешь это как данность. А ведь чем старше, тем сложнее. Мы, признаться, смалодушничали – мы о своих мамах не писали. Бодро и игриво уже (или сейчас) не получается, а про «склонить колени» – читайте выше….
Наконец, мы благодарны за то, что, читая про других мам, мы с большей нежностью, иначе, чем еще вчера, смотрим сегодня на наших мам. Может, мы не стали наших мам любить сильнее – куда еще? Но, точно, стали лучше понимать, и больше дорожить. И это единственное, но честнейшее признание, которое мы себе сейчас позволим.
