Что мы знаем о талантливом композиторе, в честь которого названа столичная улица и главный музыкальный колледж страны?
Его имя до сих пор на слуху, а музыкальные творения – достояние республики. Но о Штефане Няга, как о классике национальной культуры сегодня всё больше принято говорить официально, и мало кто знает его простую человеческую историю.
Кишинёвский вундеркинд
Штефан Няга родился в Кишинёве на стыке веков, в 1900 году. Его отец руководил небольшим тарафом и мальчик буквально с пеленок впитавший аккорды народных инструментов, уже в пять лет без труда на слух набирал любую мелодию. В 10 лет, на равных, вместе со всеми играл на свадьбах, кумэтриях, народных гуляньях. Самоучкой Нягой восхищались, но он сам понимал, что без профессиональных музыкальных знаний в этой жизни добьешься немногого.
Подросток поступил учиться в местное музыкальное училище, а по его окончанию сразу же устроился на службу в оркестр самой модной тогда в Кишинёве гостиницы «Лондон». Слава об одаренном пианисте быстро разлетелась по всему городу, и даже Фёдор Шаляпин, гастролировавший тогда по Бессарабии, не упустил возможности послушать, а затем похвалить юное дарование. Но по-настоящему судьбоносным для Няги стал приезд в Кишинёв румынского лэутара Григораша Динику. Сраженному наповал божьей искрой бессарабца, известному скрипачу не оставалось ничего другого, как пригласить его в свой коллектив. Штефан Няга, жаждущий творческих просторов, незамедлительно последовал за ним в Бухарест.
В поисках себя
В столице Румынии у молодого музыканта с самого начала все складывалось довольно удачно. Переложив для оркестра многие известные молдавские мелодии, он выступал в лучших бухарестских ресторанах, и неплохо зарабатывал. Однако понимал, что всё это далеко не предел его юношеских мечтаний, и в 1920 году поступает на отделение «фортепиано» королевской Академии музыки. Окончив её с отличием, через некоторое время он идет учиться в консерваторию вновь, на этот раз для того, чтобы освоить композиторское искусство. В годы учебы Няга пишет свои первые музыкальные произведения, среди которых и симфоническая поэма «Слепой музыкант» по мотивам японских народных сказок. Любопытно, что за этот опус, его, совсем ещё «зелёного» студента (но уже отца семейства, у которого подрастает маленький сын), удостоили престижной в Румынии премией имени Джорджа Энеску. После завершения учёбы, Нягу нещадно манит Париж. И, неудивительно, в 20 – е годы — это центр всей европейской культуры.
Париж, Париж!
Родина Елисейских полей благосклонно приняла в свои объятья талантливого бессарабца, много выступавшего, и как сольник-пианист, и как оркестрант Григораша Динику. В 1937 году Штефану Няге даже выпала честь открывать Всемирную Парижскую выставку. Его имя попало на страницы газет, активно обсуждалось в кулуарах светских музыкальных салонов.
Однако, эйфория быстро сменилась хандрой – мастера тяготило отсутствие творческой реализации. Няга вновь решился засесть за студенческую скамью, на этот раз уже, как слушатель Высшей Французской музыкальной школы. Там он попал под влияние самых видных композиторов той эпохи. Чего только стоит его тесное общение с самим Игорем Стравинским (создатель бессмертной «Петрушки» на тот момент уже более 20 лет жил в Париже) , предложившим Няге свою искреннюю дружбу и покровительство.
В то время, а речь идёт о второй половине 30-х годов, Европу стало отчаянно лихорадить. Мир стоял на пороге Второй мировой войны, культура отошла в тень, уступив место большой политике. В круговороте событий мысли Штефана Няга не раз обращались к родной Бессарабии. Его тогдашние симфонии и ноктюрны полны пронзительных ноток молдавских дойн и напевов. Чтобы быть ближе к любимым местам, Няга возвращается из Парижа в Бухарест. Немалых усилий стоило найти работу, впрочем, нужда тогда вынуждала его браться за всё, что подвернётся под руку. Свои мыканья он довольно красноречиво описал в собственном дневнике.
«Пришлось распрощаться с Глазуновым, Римским- Корсаковым и переключиться на «модное» танго, — с горечью писал Штефан Няга. – Музыканта, не умеющего гримасничать, создавать видимость весёлости, держать не хотели… В «Кафе де Пари» удержаться не удалось. Через некоторое время я устроился в ресторан «Марсель», но опять-таки ненадолго… И подчиняясь жестокому закону действительности, я пошёл бродить по «Романия Маре»: работал в Яссах, Черновцах, Бухаресте… Всюду одно и то же: в лучшем случае подмостки кафе…»
Советский композитор парижской закваски
В 1940 году, после провозглашения МССР, Няга, решился вернуться на родину. Как музыканту, ему открылись здесь огромные возможности. За несколько месяцев в Кишинёве была создана Государственная филармония, расширилась деятельность хоровой капеллы «Дойна», образовался Союз композиторов и Консерватория. Штефану Няга сразу же предложили возглавить одну из её кафедр, и стать заместителем директора этого учебного заведения. В тот же год в столице Советской Молдавии открылось музучилище, а в районных центрах — музыкальные семилетки. Нягэ ликует, он на родной земле в окружении родственников и друзей. И главное, у него есть работа, работа, позволяющая творить и созидать. Вспоминая детство и своих скрипачей-лэутаров, Няга тут же сочиняет скрипичный концерт для фортепиано с оркестром «Молдавская фантазия». Именно это произведение стало новым этапом его творческой карьеры.
Война, гимн и Штефан чел Маре
В первые месяцы Великой Отечественной Штефану Няге было приказано эвакуировать группу студентов и преподавателей Молдавской государственной консерватории. Они уехали сначала на Северный Кавказ, оттуда в Среднюю Азию, затем в Саратов, где временно объединились с дислоцированной в этом городе Московской консерваторией имени Чайковского. Там, продолжая быть доцентом кафедры композиции, Няга много экспериментировал, пытаясь в своих произведениях соединить два музыкальных жанра — классику и фольклор. Новаторство молдаванина не оставило равнодушным известного советского композитора Арама Хачатуряна, с которым Нягу в эвакуации связывали добрые товарищеские отношения.
Вдохновленный удачами Советской Армии на фронтах, и надеждой скоро увидеть родную Молдавию, Штефан Тимофеевич в 1943 году создал одну из своих самых масштабных симфоний – «Поэму о Днестре».
После успешного завершения Ясско-Кишинёвской операции, он вместе со своими студентами возвратился в Кишинёв, и активно включился в восстановление культурной жизни республики. Слава богу, начинали не с нуля. В годы войны в Советской Молдавии, в отличии от других регионов, удалось сохранить все, без исключения музыкальные коллективы.
Уже после Победы летом 1945-го композитору Штефану Няге и поэтам Емельяну Букову и Богдану Истру поручили ответственное государственное задание — написать гимн МССР. Чуть позже на конкурсе Сюза композиторов, он был признан лучшим среди всех братских республик.
Прослушать гимн Молдавской ССР
Этому гимну на целых 45 лет суждено было стать главной воодушевляющей песнью Советской Молдавии. Он перестал быть таковым лишь в начале 90-х, когда стараниями новой власти, посчитавшим его слишком пафосным и величественным, гимн был свергнут с пьедестала истории.
Великая Победа вдохновила Нягу на создание кантаты о великом господаре Штефане чел Маре. Премьера шестичасового произведения для солистов, хора и оркестра состоялась уже в октябре 1945. Следующий раз это произведение публично исполнили лишь через 60 лет.
Последний из лэутар
Послевоенный период в жизни Няги – один из самых удачных. У него родилась любимая дочь Лариса, а он сам пребывал на пике своей творческой формы.
Впрочем, в то время композитор вынужден был сочинять не только то, что велит душа, но и то, что требует партия. Высокое советское руководство очень ценило творчество Няги, (он один из немногих в республики кто был удостоен Сталинской премией), и всё же борьба с космополитизмом, развернув- шаяся в 1948 году, не миновала и его. Чиновники Союза композиторов Молдовы, где Няга занимал должность ответственного секретаря, на очередном пленуме упрекнули его в чрезмерном увлечении буржуазными музыкальными веяниями, припомнили парижское прошлое и чуть не влепили выговор. Маэстро очень тяжело переживал ситуацию, начались проблемы с сердцем, но он, не щадя себя, продолжал работать, не только как композитор, но и как активный общественник. Все его мысли тогда были связаны с написанием первой в Молдавии национальной оперы, и он в этом своём желании соперничал с коллегой Давидом Гершвильдом.
Всем грандиозным планам не суждено было сбыться, в ночь на 30 мая 1951 года Штефан Няга перенес роковой для него инфаркт.
После смерти Штефана Няги, в знак заслуг перед родиной, его имя присвоили столичному музыкальному училищу, друг Лазарь Дубиновский создал памятник композитору, а сын Георгий Няга, пусть и не первый, но воплощает его мечту и создаёт национальную оперу.
Сегодня Няга, к счастью потомками не забыт, но в архивах до сих пор пылятся десятки его произведений, до которых так и не дошли руки нынешних молдавских музыкантов.
Наталия ШМУРГУН
