Если выйти из гостиницы: Египет

Если выйти из гостиницы: Египет

Марса-Алам возник в окошке иллюминатора неожиданно. Мы, конечно, знали, что должны попасть именно сюда. Но вылет был ночью, а последняя часть полёта проходила над пустыней – внизу ни огонька. Поэтому где-то глубоко внутри зарождалось первобытное подозрение, что или Марса-Алама вообще не существует, или мы попали в воздушный Бермудский треугольник. Не туристический Египет ложится спать довольно рано, поэтому внизу подмигивал огнями только аэропорт и вокруг него мелькало немного света в отелях и редких поселениях. В общем, ничего похожего на Каир, Александрию или Хургаду. Привыкнув к крупным евразийским аэро-хабам, мы, конечно, не ожидали, что к залу прилёта пойдём пешком. По взлётному полю. Зато внутри нас встречали воздушными шарами, вкусными шоколадными конфетами и водой: египтяне знают, что вода – это первое, что нужно по прилету европейцу. Такой приём, разумеется, бывает здесь не всегда. Просто это был первый после пандемии рейс крупного туроператора. В общем, радовались нам искренне) А заодно в сторонке стояли несколько аккуратных столиков с пробирками, а рядом сидели медики – обустроенная зона для тех, кому нужно по приезду сделать ПЦР-тест. Сам аэропорт оказался маленьким, компактным и каким-то будто для домашнего использования. Хотя и неудивительно, Марса-Алам – курорт сравнительно молодой, да и аэропорт построили лет двадцать назад. Несколько позже инструктор по дайвингу расскажет, что его – а заодно и порт в городе – строили по заказу одного шейха, которому нравилось отдыхать здесь. А потом шейх внезапно умер, и все это странным образом попало в публичную собственность. Правда это или нет – уточнять мы уже не стали) Египет – страна сама по себе контрастная во всех смыслах. Я сложно себе представляю, как это – жить в государстве, 95% которого занимает пустыня, а 98% населения (а это больше 100 миллионов человек) живет в долине Нила. То есть, де-факто, люди занимают здесь всего неполные 5% территории, а остальное – пески и скалы. В Марсе-Аламе, кстати, пустыня немного похожа на израильскую. Нет барханов из красивого и тягучего песка – кажется, он весь пошел на формирование ландшафта вокруг Каира и Александрии. Зато много возвышенностей и невысоких, крепко сбитых холмов и гор, где в течение двадцати веков, если не больше, добывали золото и изумруды. Поездка вышла тоже контрастная. Рыбки, кораллы, дельфины и черепахи в Красном море. Жаркий, но поразительный Луксор. Узкие, забитые мусором каналы-притоки Нила. Сам Нил — огромный, чистый, дышащий спасительной прохладой. Ну, и, конечно, интересно было узнать, как там поживают бедуины. Выбрали мы для поездки в пустыню самый подходящий день – стояла густая и вязкая жара под 40 градусов)) А добрые египтяне еще и выезд назначили на два часа. Перед выездом купили арафатки, запаслись водой, и я сделала один круг по площадке на квадроцикле. Ехать предстояло минут 40. Так что мне, жутко «опытной» квадроциклистке  – ни разу на нём не каталась! – как раз этого круга и хватило)) Ровно настолько, чтобы в первой половине дороги не суметь вписаться в поворот и вырулить с одного поля в пустыне на другое, доведя этим мужа почти до предынфарктного...

Далее

Инсбрук. Прогулки в компании императора

Инсбрук. Прогулки в компании императора

Если ты простой смертный и хочешь оставить о себе память, то максимум, что тебе светит, — это след в воспоминаниях детей, внуков и, может, правнуков. Если такая узкая аудитория поклонников никак не устраивает, тогда остается разве что сжечь какой-нибудь знаменитый храм, как сделал когда-то Герострат. Но совсем другое дело, когда ты император Священной Римской империи! Тогда о тебе, возможно, не забудут и через 500 лет после смерти. В 2019 году очаровательный австрийский город Инсбрук, расположенный в Альпах, окружающих его со всех сторон и нескромно заглядывающих на его территорию, чествует императора Максимилиана I, который умер ровно 500 лет назад. Решив провести пару дней в столице австрийского Тироля, я и не думала, что меня ждут какие-то особые историко-архитектурные потрясения, да и о самом императоре, правившем так давно, хотя и на удивление долго для своей эпохи, было довольно смутное представление. К тому же, интернет-путеводители не сильно щедры на информацию, и в основном превозносят природные достопримечательности, отмечают красоту Старого города, и немного рассказывают об исторической роли Инсбрука в политической жизни Австрии. А удивляться было чему. Каждая эпоха оставила в истории города свой примечательный след. Но больше всего «наследил» император Максимилиан I. Грандиозная личность! Период его жизни и правления пришелся на Позднее Средневековье. Родился он в 1459 году, задолго до того, как Колумб открыл Америку; и прожил почти 60 лет, не дожив до своего юбилея буквально пару месяцев. В различных биографических источниках его часто называют «последним рыцарем» и высокообразованным человеком. Так и было. Император Максимилиан говорил на шести языках, в том числе знал нидерландский и латынь! Он оставил после себя довольно много трактатов, которые были посвящены не только войне, но и ремеслам, архитектуре, истории и даже садоводству. В числе его литературного наследия числятся эпическая поэма и… рыцарский роман! Вообще, рыцарству он уделял много внимания – будучи прекрасным турнирным бойцом, император решил составить свод турнирных правил «Фрейдал», и за три года было создано 255 потрясающих гравюр с изображением поединков. Выполнены они прекрасными художниками того времени, а ряд гравюр написал великий Альбрехт Дюрер. На некоторых изображён Максимилиан I, как участник поединка – и это было вовсе не позёрством, император часто принимал участие в турнирах.   Как и многие государи, он старался самыми разными способами демонстрировать величие своей империи, в том числе, подчёркивая внешнее богатство имперской столицы. Одним из таких мест в Инсбруке стала так называя Золотая Крыша. На самом деле, речь идёт об обыкновенном балконе, который по его приказу был пристроен к дворцу Нойхоф. Сам дворец снаружи – не слишком примечательное здание прямоугольной формы, хотя внутри, и по историческому значению практически не уступает более известным королевским резиденциям. С момента постройки в 1460 году он неоднократно перестраивался и успел несколько раз поменять стили. На фоне довольно вычурных домов, стоящих здесь же, на площади, здание смотрится даже чуть простовато. Украшают его разве что деревянные ставни и арочный пассаж внизу. Кстати, внешние ставни вообще редкость в городках австрийского Тироля – здесь скорее принято красиво рисовать их по периметру окна,...

Далее

Мой Тассос

Мой Тассос

Тассос   Овсянка: 2,22х15 = 33,3 Рис белый: 7,79 х 16 пачек= Рис обжаренный: 8, 63 х 16 пачек= Какао-порошок: 7,74 х 2 кило = Уксус столовый: 1, 80 х 1 литр Фасоль консервированная: 1,19 х 10 банок ……………………………….. Вообще-то, мой дневник с зарисовками должен был начинаться совсем по-другому. Не банально, но все же нежно-коралловый закат обязан был отражаться в лазурной глади воды.   Чайки, само собой, парили. Теплый песок нежно обнимал щиколотки. Но правда жизни заключается в том, что моя общая тетрадь, с отретушированной Венецией на обложке, предназначенная для закатов и чаек, предоставила свой первый лист под подсчеты. Мы сидели с домнулом Владимиром на еще неоплаченных пластмассовых стульях из набора для летней террасы, перед кассами «Метро» в болгарском Велико Тырново, он – с калькулятором, я – со списком. У полок с шампунями и стиральными порошками сидела, тоже с калькулятором, сосредоточенная Ира. Она справлялась сама. В ее списке значились куры, разными их частями, говяжьи и свиные шейки, масло сливочное 10 кг, сардельки, колбаски, и  много чего еще, вкусного, – спустя три часа прогулок по «Метро» я нагуляла аппетит. Затем мы еще долго нервировали кассиршу, покупая по мере пробивания новых сумм еще и еще пакеты, а также, одну за одной, термосумки. Наконец, шесть тележек, груженных мебелью, моющими средствами, снедью, – каждому в руки – тронулись к парковке. «Заметь, Инчик, ты взялась, как настоящая хозяйка, за ту, где картошка и морковка с луком!» ­­– веселилась Ира. ххх Про дневник – эффекта ради. Он вообще не должен был начинаться. Я нарезала рукколу и кинзу на грядке в тот вечер, когда Ира с Володей вдруг из общей приятной болтовни выходного дня вытащили – аккуратно так, чтобы обошлось без обмороков, как бы невзначай, вопрос.  А можно ли попросить Юру, помочь им на Тассосе, поставить лагерь? Я перестала дышать. Я вдруг со всей очевидностью поняла, что очень-очень хотела ставить лагерь. Там, на Тассосе. Что это было моим давним, жарким, уже одревесневшим желанием, которое только из деликатности к моим реальным планам не царапало душу. Но звали не меня – Юрку, какой толк от меня? Что я умею делать топором и ножовкой, молотком и дрелью? Подносить – да, но разве это повод? Пока я пять минут радовалась за Юрку и страдала о себе, Ира так же аккуратно, как и в первый раз, выудила из бездны своей многоходовой игры следующее предложение. Мол, совсем  стесняюсь спросить, но вообще, было бы чрезвычайно здорово, если бы и ты с нами: «А я бы попросила тебя приготовить что-то пару раз – я же буду, скорее всего, занята, а есть-то надо будет…».   Мой внутренний повар кувыркнулся от восторга, дав заодно пинка застенчивому начинающему писателю.  Желтова!!! Это остров! Море! Песок! Чайки! Закаты! Да и все остальное, с чего можно стартовать без боязни – море и песок любят все, особенно если лето, и город растекается от жары, стеная об отпуске. ХХХ … Дорога к Тассосу петляла,  на поводу у обстоятельств, и сбивая GPS-навигатор. В...

Далее