«Есть у меня приятель, страстный болельщик, которого никак не мог убедить пойти, хотя бы раз, в театр. «Нет соревновательного духа. Не футбол!» – говорил он. И это сильно меня всегда огорчало. А как-то, в одно замечательное утро, отправился я на пробежку, решив срезать путь через двор Академии Искусств. Огромная афиша, размером с упрямство моего друга, на фасаде здания. Театральные школы Армении, Украины, Румынии, России, Германии, Беларуси едут к нам, на фестиваль под названием ClassFest. Три спектакля в день. Естественно, от пробежки я отказался. Позвонил своему другу-болельщику и объявил, что начинается театральный чемпионат, а первый матч сегодня, в 16-00. Тот согласился. После второго спектакля глаза его заблестели: «Первый все же был лучше. Давай следующий посмотрим!». После спектакля, под бутылочку «Мерло», обсуждали вопросы идентификации в искусстве, спорили, кто лучше, кто хуже, и почему. «Украинцы положили меня на лопатки! – невероятно оригинальные. Вроде говорили о себе, а такое ощущение, что о нас». Домой я возвращался с победным чувством. А на следующее утро мы с другом, как-то само собой, оказались на обсуждении вчерашних спектаклей, и он время от времени брал слово, и вступал в диспуты с молодыми талантами. Все меня спрашивали, откуда приехал столь острый и горячий критик. «Наш, местный!» – с гордостью отвечал я. Ну, надо же, что творит ClassFest с человеком!»
Борис Кремене, актер, режиссер, писатель
««Вивальди. Ассоциации» – одно название заманило. Великолепная постановка! Потрясающие ребята! Каждое слово, написанное на небольшом «вступлении к теме» проигрывалось под музыку, и с огромным количеством актеров, как волны, налетающие на сцену, когда океан – это актеры , а сцена – это берег. Невероятно красиво, тонко, чувственно! Невероятные питерцы!».
Гульнара Вышку, фотограф
«Кому это интересно? Педагогам и студентам, конечно, в первую очередь. Всем, кто имеет отношение к театру. Что меня порадовало и удивило? Прежде всего, сам ClassFest удивил. На самом деле, международных студенческих фестивалей, по всей Европе, можно по пальцам пересчитать. В такой большой России есть локальные, но международного студенческого – нет. Да еще и такого уровня! А в Кишиневе – есть. Порадовало и то, что все театры предоставили свои площадки. Порадовало и участие министерства культуры. Атмосфера порадовала. Мастер-классы – всё! Если говорить о творческой стороне, то порадовали армянские студенты. Выпускники из Киева и выпускники Кишиневской академии, – те, кто вчера еще были студентами, то есть, своего рода, воспитанники фестиваля. Порадовало и то, что Щукинская школа так сильна в Кишиневе – руководят театрами, ставят спектакли, играют, преподают в Академии. Главное, что я привез сюда своих учеников, на свою Родину. Ровно 30 лет назад я сидел на скамеечке в скверике консерватории им. Музическу, волнуясь перед экзаменом. Сейчас изменилось название – теперь это уже Академия театра, музыки и искусства, но тот же сквер, те же деревья, та же скамейка. И я тут, только уже со своими студентами…»
Сергей Бызгу, актер, театральный педагог
«После этого выпуска окончательно ясно: фестиваль крепко стоит на ногах, и это уже уровень! Так вот, мне кажется, что это дает право организаторам отбирать работы для их участия в ClassFest. Это позволило бы еще выше поднять планку самого мероприятия, и, тем самым, поднять статус фестиваля. ClassFest мог бы послужить своеобразной площадкой для других известных международных студенческих театральных фестивалей, например, в Братиславе, который идет в июне. Чего бы мне, как педагогу, хотелось? Хотелось бы видеть, как обновляются школы, как они развиваются. Национальная тематика – традиции, обряды, обычаи, – она, конечно, имеет право на существование, но не в виде простого театрализованного представления, с плясками, и песнями, под народную музыку. Она должна быть преподнесена особым образом. Нас интересует театральный язык, современные методы работы. Мне лично не хватило анализа спектаклей. Это ведь не просто интересно, но и важно – узнавать детали, как родился проект, как реализовывался, и т.д. Спектакли нужно обсуждать! Из личных впечатлений, – конечно, Санкт-Петербург. Я открыла для себя эту личность, Сергея Бызгу. И сейчас с огромным интересом изучаю его работы, смотрю работы его ребят- студентов…»
Нелли Козару, режиссер, театральный педагог
Итак, в Кишиневе прошел VII—й выпуск Международного театрального фестиваля театральных школ ClassFest. В молдавскую столицу съехались студенты из разных стран, в том числе, из России, Армении, Беларуси, Украины, Румынии, Германии. МФГС – во главе списка тех структур и организаций, благодаря которым стали возможны эти шесть дней фестиваля.
ClassFest – событие, которое уже ждут. Причем, не только сопричастные – студенты и педагоги, актеры и режиссеры. Его ждут кишиневские театралы, которые живо отреагировали семь лет назад на новый, для нашей публики, «жанр» театрального фестиваля. Студенческий театр – это энергия особой силы, уносящая в свою растущую, из спектакля к спектаклю, воронку вся и всех, кто готов вырваться из привычной системы координат. Студенческий театр имеет право на ошибку, на любой опыт, на какие угодно провокации, – и, принимая это, ты выходишь из амплуа зрителя, становясь соучастником дерзких экспериментов. Душа омолаживается, блестят глаза, и ноги легче летят, из одного театра, где упал занавес, туда, где вот-вот его поднимут, открывая нам новое.
Нынешний ClassFest отличился от предыдущих тем, что организаторы решили ввести конкурс на лучший спектакль. Первое место – при полном единодушии – жюри присудило спектаклю «Вивальди. Ассоциации», работе студентов Российского государственного института сценических искусств из Санкт-Петербурга, во главе с их театральным педагогом, известным актером Сергеем Бызгу.
Об особенностях VII выпуска фестиваля, о том, для чего он задумывался, и как удается воплощать идеи, – разговор с доктором искусствоведения, профессором, Мастером Искусств Республики Молдова, заведующей кафедрой «Драматургия, Театроведение и Сценография» в Академии Музыки, Театра и Изобразительных Искусств, членом Международной Ассоциации Театральных Критиков (ЮНЕСКО), председателем жюри ClassFest Анджелиной Рошкой.
— Анджелина, как человек, стоявший у истоков фестиваля, поделитесь, пожалуйста, историей. С чего ClassFest начинался?
— Идея родилась, я думаю, из необходимости, показать себя, с одной стороны, с другой – узнать, что делают другие театральные школы, а также из желания, организовать все таким образом, чтобы наши студенты и студенты из других стран учились работать совместно. Чтобы они узнавали новые приемы, новые методологии, и, тем самым, расширяли свой кругозор, обогащали свой багаж. Тем более, что сейчас наступило такое время, когда театральное искусство различных культурных пространств стремится к интеграции, когда растет число международных проектов. А ведь есть еще такой аспект, как рынок занятости. Международные проекты важны и тем, что позволяют актерам реализовывать себя, творить – не все ведь работают в государственных или независимых театрах. Вот почему наш фестиваль – бесценная практика адаптации к большому кругу общения, включающему артистов из иной социокультурной среды, с другим менталитетом. Чрезвычайно важно, чтобы студенты, еще проходя обучение, пребывая в процессе освоения актерской профессии, учились чувствовать друг друга, понимать, слышать, работать вместе, генерировать совместные идеи и стремиться к их совместному осуществлению.
— Вот как раз хотелось спросить: творческие взаимоотношения, которые завязываются во время фестиваля, – они трансформируются в какие-то конкретные проекты?
— Да, уже первый результат есть. И мы его видели в нынешнем выпуске ClassFest-а. Киевский Национальный Университет Кино, Театра и Телевидения им. Карпенко-Карого – постоянный участник фестиваля.
К нам также каждый год приезжает Марчин Бзизовский, режиссер из Лодзи (Польша). И вот, в прошлом году, киевские четверокурсники и польский режиссер нашли, здесь, в Кишиневе, друг друга, и тогда же у них родилась идея совместного спектакля. А в этом году, специально для нашего фестиваля, они поставили спектакль «Мы есть!», и приехали, уже в качестве гостей ClassFest, показать его. Такой факт сотрудничества – очень ценный и радостный для нас. Это интересный спектакль еще и в том плане, что он не зиждется на драматургии. Речь идет о новой театральной форме, о продукте коллективного творчества. Спектакль сделан по совместному сценарию. Все действо режиссер и актеры сочиняют совместно.
— Анджелина, а вас нисколько не смущают новые формы? Не разобрать, где режиссер, где актер. Кто создатель, кто исполнитель – все относительно. Драматургия теряет первостепенное значение, уступая место новым формам. Театр настолько трансформируется, что уже не понять, где границы, и границы чего мы, в принципе, пытаемся найти.
— Вы сейчас затрагиваете сразу два вопроса. Стирание граней между функциями режиссера и актера – это одна проблема, а стирание границ между жанрами и видами искусства – другая. Комментируя первое, скажу, что любой опыт интересен. Эти эксперименты – они ведь не стремятся к абсолютизации, не ставят целью, разрушить все границы. Их цель – взаимопроникновение и лучшее понимание актером роли режиссера, и наоборот. Это делается с целью обогащения выразительных средств, и ради коллективного участия в процессе создания. В любом спектакле этот процесс должен быть живым. К сожалению же, театральное искусство на определенном этапе заштамповалось, стало заложником стереотипов. Актер приходит и делает свою партитуру «от» и «до», пребывая в шорах своей задачи. Режиссер занимается своими ограниченными профессией обязанностями. И при этом, очень часто не наблюдается совместного взаимодействия во имя единого художественного результата.
Что касается другой проблемы – стирания граней между различными искусствами… Что ж, это ведь не ново. В спектаклях Эфроса иногда мы замечали элементы кино, и, наоборот, в кинематографе иногда присутствовал театральный язык (возьмите, к примеру, «Осеннюю сонату» Бергмана). Сейчас, конечно, этот процесс уже принял другие пропорции, и, действительно, можно видеть такие формы как теар-мультимедия, театр-танец, театр-живопись (как у Фабра или у Кастелуччи).
Вот и Дмитрий Крымов в России называет свои опыты не иначе как «Театр художника». Опять же, режиссеры не стремятся к абсолютизации, но пытаются включить в театральный арсенал больше выразительных средств. Наверное, никто не станет приветствовать перегибания палки, ситуацию, когда ты вообще не понимаешь, куда ты попал. Но стирание границ до разумных пределов дает иногда очень интересные, неожиданные художественные результаты. И, в конце концов, сейчас же больше говорят не о спектакле, а о перформансах или художественном жесте, где самое важное – это то, что художник хочет сказать. И поэтому он выбирает из разных видов искусства те элементы и те структуры, которые помогают ему как можно адекватней донести свой посыл до зрителя. Может, в таком ракурсе, в таком случае, когда это удачный высокохудожественный акт, уже и не столь важно нам определять, что это – театр, кино, мультимедиа или выставка? Такое взаимодействие правомерно. Оно имеет право на жизнь, и все это делает искусство более гибким, более мобильным. И потом, сейчас и сознание зрителя изменилось – оно во многом клиповое, во многом формируется в результате масс-медийных влияний, воздействия на сознание и подсознание человека интернета и современной музыки. Особенно, если речь идет о молодом поколении – и это отражается в работах наших студентов. Но это не значит, что не должны создаваться спектакли в более традиционных формах. Как говорил персонаж Чехова, дело не в новых и старых формах, а в том, насколько художественно это реализовано. Поэтому, нельзя ставить вето ни на какие поиски, все формы имеют право на существование, чем богаче и шире поле поисков, тем лучше. Они, в конце концов, иногда подпитывают и то, что мы считаем традиционным искусством, – помогают встряхнуться немножко от нафталина и пыли. И, наоборот, зачастую традиционные формы театра помогают экспериментаторам не увлекаться формотворчеством ради формотворчества, соблюдать баланс. Во всяком случае, нужно стремиться к продуктивному синтезу различных форм.
Вот, смотрите, пример, из нынешнего, 7-го, выпуска ClassFest-а. Наши постоянные коллеги из Академии Театра и Кино Athanor, из Германии, привезли очень интересный спектакль по известной пьесе Жана Жене «Служанки».
Но прочтение было совершенно неожиданным. Эта пьеса была когда-то авангардной, но сейчас многие умудряются делать по этому материалу традиционные постановки. А вот режиссер Флориан фон Хоерман представил спектакль, который создан в интересном синтезе провокативного театра и театра психологического. Зачастую, эти эстетики принято считать взаимоисключающими, потому что провокативный театр иногда идет как бы наперекор устоявшимся формам, в том числе, психологическим. Но здесь сработал очень интересный синтез.
Провокативность, проявляющая себя в определенной жесткости исполнения и в агрессивности театрального языка, сосуществовала со стильной подачей состояния героев, с тонкой проработкой психологии образов. Спектакль этот занял второе место у нас на фестивале.
— Кстати, почему Вы решили ввести в этом году конкурс? Так интереснее? Кому? Студентам?
— Шесть лет подряд мы проводили ClassFest без конкурса, но каждую постановку мы обсуждали после спектакля. В этом году уже не осталось времени на обсуждения, поскольку программа была насыщена мастер-классами. Зато мы решили собрать жюри, чтобы посмотреть и оценить уровень показов, обозначить какой-то результат, подвести, что ли, итог – на определенном отрезке времени, работы тех театральных школ, которые к нам приезжают уже из года в год (Минск, Бухарест, Киев, Тбилиси, Ереван, Сибиу, Бургхаузен, Лодзь и другие).
Другое дело, что в конкурсе впервые участвовал Санкт-Петербург. Нашим постоянным партнером до сих пор было Щукинское училище, с которым у нас особые отношения, потому что в Кишиневе образовался своеобразный филиал этой школы. Наши педагоги, ее выпускники, обучают наших студентов на основе вахтанговских принципов. А в этом году приехали студенты из Российского государственного института сценических искусств, из Петербурга, во главе с нашим бывшим соотечественником, известным педагогом Сергеем Бызгу. Они привезли «Вивальди. Ассоциации» – чудесный спектакль, нонвербальный, основанный на танце, на пантомиме, сценическом движении.
Время от времени мы слышали Вивальди в исполнении выдающегося питерского скрипача Бориса Кипниса. Он, конечно, поднял планку спектакля очень высоко, но и студенты-актеры были на уровне. Студенты сделали интереснейшую композицию, в которой попытались метафорически и символично поговорить и о проблемах нашего дня, затронув тему войны и любви, тему творчества, экзистенциальные темы.
Это было нечто особое – многосмысловое, многоуровневое, очень четко структурированное действо, где игра актеров была доведена до перфекционизма. Очень впечатляющий, очень профессиональный, с точки зрения режиссуры и актерского исполнения. В результате спектакль получил первое место.
— Кстати, а в чем состоит принцип отбора спектаклей на фестиваль? Или это приглашение школ, а они уже показывают то, что считают нужным?
— Мы посылаем заявки в различные школы. Откликаются те, кто в эти дни не занят в других фестивалях, и, конечно, те, у кого есть такая возможность, в том числе, и финансовая. Мы запрашиваем интересные студенческие работы. А определяют уровень, конечно, те преподаватели, которые работают со студентами. Знаете, иногда, может, нам показывают не такой уж зрелищный спектакль, но данной школе он важен, – как поиск чего-то нового, как интересный этап. Иногда даже показывают нечто, что еще не доведено до окончательного финала. Вот, скажем, ереванцы показали спектакль, который не получил ни одной премии, но мы увидели интересный этап работы, в плане взаимодействия студентов-режиссеров с актерами. Они пошли по пути символического театра, акцентируя внимание на многозначительности маски – маска не только как предмет, но как макияж, как характер. И показали четыре разных фрагмента из Шекспира – по «Гамлету», по «Отелло», по «Королю Лиру», и по «Ричарду Ш». Мы увидели интересую композицию, из самых насыщенных моментов этих пьес. И пусть в целом спектакль еще сыроват, но нам было важно понять, что значимого есть на данном этапе работы. Другие же показывают уже окончательно готовый продукт.
— Не сложно ли, в таком случае, оценивать?
— Конечно, сложно, учитывая разнозначный уровень, но мы пытаемся индивидуально подходить к каждому спектаклю. И, конечно, оцениваем, прежде всего, работу студентов, а не работу педагогов-режиссеров. Вот, например, студенты Университета им. Лучиана Благи, из Сибиу (Румыния), которые поставили спектакль по произведения Дмитрия Богуславского «Любовь людей», представителе новой волны современной белорусской драматургии, и заняли третье место на нашем фестивале.
Они очень интересно работали и с самим автором: он приезжал к ним в Сибиу, участвовал в процессе репетиций; как мне рассказывали педагоги, студенты смотрели много русских фильмов, пытались понять способ существования, природу чувств славянского типа персонажа. Они подошли к процессу очень скрупулезно, добросовестно, у них был очень затяжной период подготовки к вживанию в роль, и это, безусловно, дало свой результат.
Спектакль сделан в современном формате, затрагивает жесткие темы отношений между людьми, в нем достаточно агрессии, но и много теплоты, любви, лирики. Вот такая современная экспрессия, и вместе с тем, и классическая, восходящая к корням психологического театра.
Еще одна заслуживающая внимания работа, прежде всего, для поисков Белорусской государственной академии искусств, – это «Вечная песня» Янки Купалы. Спектакль-притча о жизни человека, белорусского крестьянина, который проходит через разные фазы жизни – рождение, крестины, свадьба, урожай, война, другие невзгоды и радости.
Я бы хотела тут отметить, что мы всегда еще оцениваем работу в контексте традиций школы, зная ее фактуру, ее направленность. Потому что то, что может быть пройденным этапом, дежавю для одного культурного пространства, является новаторством, поиском, прорывом для другого. То есть, мы всегда контекстуализируем увиденное. Но и для участников эта разнозначность только на пользу: они начинают друг у друга что-то перенимать, примерять на себя. В любом случае, в их системы привносится новый импульс, свежее дыхание. То, о чем я многократно говорила, уже происходит, – обогащающее взаимодействие, столь важное участникам всех школ. И поэтому я считаю, что ClassFest ценен не только на нашей молдавской орбите, но и на международной. Работая в жюри других международных театральных фестивалей, я убедилась в том, что ClassFest – значимый фестиваль. А отзывы коллег из других стран подтверждают мое мнение.
— А что вы скажете о нашей школе?
— Наша школа показала очень интересный спектакль по Матею Вишниеку «Кони у окна», в постановке Емиля Гажу. Но, к сожалению, он не был включен в конкурс, по той простой причине, что, хотя в нем играют двое нынешних мастерантов, но есть и профессиональные актеры, из театра «Эжен Ионеско», и мы посчитали, что это было бы неравнозначно для конкурса.
Но мы им очень благодарны за участие, потому что речь идет об интереснейшем спектакле, и актеры в нем работают, что называется, на разрыв аорты, Тудор Цуркан – я хочу его особо отметить, исполнял две роли, и обе – очень убедительно. Но природа этого материала такова, что другие актеры, исполнявшие вроде только одного персонажа, как бы расщеплялись на несколько ипостасей.
Например, женская роль –она выступает и как мать, и как сестра, и как дочь. Поэтому тут было много моментов перевоплощения, вхождения в иной образ, в другой менталитет. Крепкая режиссерская, актерская, сценографическая работа, которую очень высоко оценили все педагоги, которые приехали на ClassFest.
Спектакль уже участвовал в международном театральном фестивале в Брно, в Чехии, в марте, сейчас они едут на один из крупнейших мировых театральных фестивалей SIBIU (г. Сибиу, Румыния).
— Анджелина, вы знаете ClassFest с рождения. Вот о любом не студенческом театральном фестивале можно говорить с точки зрения его развития, или, напротив, угасания, сравнивая один выпуск с другим. Прилагательное «студенческий» предполагает другие критерии оценки, и все же, как вам кажется, ClassFest меняется?
— Изменения есть, и, наверное, они продиктованы временем. В принципе, мы наблюдаем подобную тенденцию: в театральных школах так же, как и в профессиональном театре, стремятся к нон-вербальности, к выразительному языку тела. Это, наверное, тоже обусловлено тем, что театралы, начиная со школьной скамьи, пытаются больше интегрироваться в общее театральное пространство, а языком тела это делать легче, он позволяет больше, чем вербальные формы. Тут нет проблем неадекватного перевода, и в этом плане легче взаимодействовать.
Нынешний фестиваль был очень богат мастер-классами, и акцент ставили на импровизационном и на игровом моментах. Педагоги задались целью раскрепостить актеров, и через это помочь им быть более открытыми, доверчивыми, изобретательными, чувствовать партнеров. Все это к тому, чтобы, ощущая себя частью определенного культурного пространства, – и это, конечно, нужно и важно сохранить, – будущие артисты смогли включить себя в общий поток театрального международного процесса, быть на одной волне, на одном уровне чувства, чтобы вся психофизика актера была созвучна, синхронизирована с международным театральным ландшафтом.
Беседовала Инна ЖЕЛТОВА
Благодарим за предоставленный материал информационное издание МФГС и Совета по гуманитарному сотрудничеству государств-участников СНГ «ФОРУМ». Оригинал и другие материалы издания можно просмотреть здесь: http://mfgs-sng.org/local/images/mfgs/forum_03_2017_web_pdf_1498481074.pdf
