Великая страна, 100 тысяч экспонатов, 79 лет и 69 шагов
Самый центр города. За воротами, в глубине тенистого двора, у старинного здания Государственного Университета, где на скамейках сидят студенты и громко обсуждают пары, есть неприметное крыльцо с высокой вековой дверью. Наверх, на второй этаж ведет литая с узорами лестница прошлого столетия. На ступеньке еще можно различить клейма одесского сталелитейного завода.
Признаться, я пришла раньше оговоренного времени (11:00), и застала веселых и восхищенных детей, учеников еврейской школы, которые выходили шумною толпою. За ними плотно закрылась беленая дверь с надписью, выполненной буквами, словно рисованными с советского клеенчатого трафарета – «Музей природоведения». Что-то всколыхнулось в душе. На косяке – кнопка звонка, просьба нажать и подождать минуту. Нажала. Пока тикали 60 секунд, успела подняться по лестнице, которая таинственно сужалась и сводилась к узкой ржавой двери на чердак. Увы, закрыта. Галопом спустилась обратно, и тотчас отворилась дверь. Легкий аромат формалина и старого паркета. Передо мной моложавый мужчина лет, в жилетке а-ля сафари, и с самой доброжелательной улыбкой на свете.
Знакомьтесь, это Станислав Данилович Познакомкин. Удивительная, будто из детских книжек, фамилия. Невероятно честный и интересный человек. Биолог, директор музея природоведения. За его спиной – огромные чучела животных, банки с бальзамическим составом, в котором плавают какие-то существа. Любезно приглашает войти.
Родом Станислав Данилович из Москвы, но Родиной своею считает Советский Союз. Нынче это немодно, для кого-то даже плохо. «Совок», «расстрелы», «дефицит» – все, что сегодня принято говорить о прошедшей эпохе, очень волнует Познакомкина:
– Было плохое? Было! Но и хорошее ведь было! Вот только не помнят об этом. Сейчас о многом помнить и не надо. Как зовут тех, с кем ты учился? А как преподавателей зовут? И подавно. А ведь учитель – это самый великий человек на свете. С самой низкой зарплатой, лишенный уважения сегодня. Но мы называем наш музей музеем благодарности Учителю, педагогу, который дал нам знания, увлек специальностью. Практически все экспонаты здесь привезены студентами и выпускниками нашего факультета в 50-70-е годы.
Зал полон различными представителями животного мира. У входа лежит, как на операционном столе, огромная акула. Темная, зловещая, но очень красивая. Как только ее сюда привезли?
– Это малек гигантской акулы, которая обитает в Северном Ледовитом океане, плавает на глубине 600-800 метров. Его длина 4 метра 10 см. Взрослая особь достигает 12-16 метров. Готовлю экспонат для переезда в новое помещение. Там сейчас идет ремонт. Надеюсь, к концу года мы переселяемся. Вы – одни из последних посетителей в этом зале.
– Станислав Данилович, Вы сказали, что экспонаты (а здесь и черепахи, и крокодилы, и скаты, и тигры, и пеликаны, и много других животных) привезли сюда студенты и выпускники биологического факультета. Но как можно без особого разрешения перевозить таких животных на столь огромные расстояния?
Директор усмехается:
– Вот именно! Тогда это не было проблемой. Спрашивают: «Куда везешь?» – «В музей Кишиневского Университета!» – «Проезжай!». Людям верили на слово… Сколько трудов стоило транспортировать материал сюда! Костя Янулов, один из студентов (он привез сюда около 1500 экспонатов), доставил в Кишинев этого малька акулы. Вы знаете, что акулье мясо сильно отдает мочевиной? А засоленная шкура? Еще и в простом мешке. Тогда полиэтиленовых пакетов не было. Но Костя уговорил летчика взять эту шкуру в багажное отделение. О нем у меня есть интересная история, но я расскажу ее позже.
На полках стоят банки с саламандрами, лягушками, змеями. Чучела осетров, щук, птиц. Глаза разбегаются, а Станислав Данилович продолжает свой рассказ:
– В 1952 году наши студенты стали ездить в экспедиции. Тогда можно было путешествовать по всему СССР. Музей начался с этого правого угла. Огородили участок. С Сахалина ребята привезли раковины и камни, которые собрали на берегу, а также укроп…
– Укроп?
– Да, с меня ростом. Зонтик вот такой (директор показал примерный размер). Семена большие, у нас таких нет. Растение высушили. Но во время уборки.. Кто-то из уборщиц подумала: «А это что за мусор?», и выбросила. Так исчез сахалинский укроп…
Коллекция продолжала расти. За несколько десятков лет из маленького огороженного угла музей вырос на 3 отдела – зоологический, геолого-почвенный и ботанический. Всего свыше 100 тысяч экземпляров.
– Здесь только 15 тысяч. Остальное все в подвале. Помещение не позволяет.
Но и этого количества достаточно для высшего градуса восторга. Станислав Данилович предложил потрогать зубы тигровой акулы. Снял с полки тяжелую зубастую челюсть (наверное, в этот момент у меня было лицо ошарашенного ребенка). Теперь можно смело говорить, что я касалась острых клыков всемирно известной хищницы, а фильм «Челюсти» я буду смотреть с важной физиономией знающего человека. Станислав Данилович смеется:
– Да, попадать под такие зубки не стоит, не стоит. И самое главное, ведь это здоровые зубки. Они меняются в течение всей жизни акулы. Вот здесь находится железа, выделяющая дентин, материал для строительства зуба. У разных видов акул меняются 20-30 тысяч зубов. Они никогда не болят. Жизнь одного клыка – не более года. Потом они размягчаются, превращаются в чешуйку и перемещаются на подбородок, а на их место вырастают следующие. Зубы все время молодые. Не то, что у людей. Сейчас есть баксы – есть зубы. Нет баксов – нет зубов.
– А как поймать такую большую рыбу?
Директор показывает крупный крючок:
– Вот с помощью этого крючка и насадки. Я сам довольно долгое время (1968-1973 гг.) работал на кораблях Югрыбпромразведки Севастополя, Керчи, побывал во всех океанах, кроме Ледовитого. Мы искали промысловое скопление рыб и наводили суда на эти точки. На одном месте никогда долго не стояли. Увидеть пришлось много.
Доходим до отдела молдавских рыб. Большая зубастая щука, речной угорь, на которого показывает Станислав Данилович:
– Вот эта рыбка больше не водится в наших водоемах.
– Почему?
– Нет реки больше. Понастроили плотин… А вот днестровский осетр. Царь-рыба. Вот бестер.
– Бестер?
– Да. У стерляди очень вкусное мясо, но растет она медленно, и крупной не бывает. То ли дело белуга – растет очень быстро. Но мясо у нее не такое. И решили сделать гибрид. Он получился, но икра у выведенной рыбы оказалась нежизнеспособной. Было это в 1972 году, в Маяках и Костештском рыбхозе.
Тем временем, биолог продолжает рассказывать о музее, событиях, переходит на острые жизненные темы, злободневные, болючие:
– Вот знаете, кто самый общительный? Глухонемые! Да. Китаец поймет австрийца. Все знаками могут показать. Знаете, к нам приводили детей глухонемых, выдали им резиновые перчатки (специально купили), чтобы они могли все тут потрогать. О, сколько было восторгов…
На столе лежит большая книга отзывов, толстая, тяжелая, полная слов «Спасибо».
– Это двенадцатая. Иногда грустно становится, начинаю листать книгу отзывов. Читаю «Спасибо, учитель», и так тепло на душе становится, ведь быть преподавателем – не значит, быть учителем. Это особый дар.
Наличие такого огромного количества чучел, свидетельствующих о смерти красивых и сильных животных, поневоле смущает. Но выяснилось, что большая часть экспонатов – погибшие существа. Специально отловлены были только рыба и сотня птиц Антарктиды, подарок комиссариата ЮНЕСКО. На стене можно видеть трех больших черепах.
Биолог рассказал историю каждой:
– Черепаха каретта была доставлена к нам вся в мазуте. Капитан корабля перед тем, как принять новое топливо, остатки слил, а животное, которое оказалось в воде, погибло. Суповая черепаха попала под винт судна, ей почти отрубило голову. Бисса была облита каким-то химическим веществом. Зеленая кожистая черепаха умерла из-за того, что проглотила три полиэтиленовых мешочка. Дело в том, что эти животные питаются медузами. Приняв плавающий в воде кулечек за медузу, животное проглотило материал. У черепахи случился заворот кишок, и она погибла.
История этого питона, жителя Африки, очень печальна. Змея путешествовала в составе передвижного зоопарка. Животных сопровождал биолог-герпетолог, окончивший Ташкентский Университет. В Кишинев они ехали поездом, целых 5 суток. По прибытию специалист вскрыл контейнер и обнаружил питона мертвым. Не желая отвечать за гибель животного, он вызвал ветеринара, тоже дипломированного человека, получившего образование в Кишиневском Сельхозинституте. Тот пришел, сказал, что не знает, от чего погибла змея, и предложил сделать вскрытие. Начав эту процедуру, они увидели, как бьется сердце питона. Оказалось, что пресмыкающееся впало в спячку из-за вибраций в поезде. Так, из-за некомпетентности двух специалистов, умерла красивая и гордая змея.
Это случилось много лет назад, но чувствуется, что Станислав Данилович до сих пор переживает случившееся. Если вы хотите увидеть настоящую пиранью, то музей природоведения покажет вам и эту рыбу. Директор привез ее из Москвы:
– Экспонат подарила Муцетони Валентина Михайловна, из Дарвиновского музея. Она была в экспедиции в Южной Америки и привезла пиранью.
– Надо же, и не такая уж страшная…
– Не такая страшная! – подражая моему тонкую голосу, проговорил Станислав Данилович. – Когда я ее привез, мы решили посмотреть, что это за зубы такие легендарные. И вот я открываю ей рот, легко дотрагиваюсь – и, пожалуйста, капелька крови. Даже не чувствуешь, что порезался. А еще и характер у нее дурацкий. Она, быстро наедаясь, отрыгивает, то, что съела и снова принимается за еду. За 12-15 минут пиранья оставит от коровы один скелет, как вот скелет этой касатки.
Вот новорожденный детеныш кашалота. Этому кашалотику удалось прожить на свете только два дня. Его мать была убита нелегально, всё эта охота за выполнением плана виновата. Раздался выстрел гарпунной стрелы. Когда тело матери подтащили к борту, оказалось, что рядом с ней вот этот малыш, с остатками плаценты на морде. Детеныш кашалота питается материнским молоком 14 месяцев. Его не выкормить. На борту находился наш выпускник, Юра Михалев. Он и попросил поднять его на борт…
Рядом с детенышем кашалота находится, как говорит Станислав Данилович, мерило силы молодежи. Это настоящий гарпун весом в 70 кг. 79-летний биолог поднимает стрелу. Редкий студент сегодня способен это сделать.
Одним из самых интересных экспонатов с удивительной историей является позвонок 28-метрового голубого кита. Дело в том, что китобои привезли весь скелет. В одесском порту куча костей лежала под брезентом и охранялась милиционером. Александра Матвеевна, организовавшаяся все это, пришла в ужас от огромного количества привезенного материала – куда девать, места нет. Ребята поехали на машине в Одессу. Милиционер обрадовался – наконец-то, заберут эти кости. Но наши, когда тот пошел отобедать, взяли этот позвонок, сели в машину, и – по газам. Конечно, Александра Матвеевна не могла оставить все так. Оставшаяся груда китовых костей была отправлена на одесскую мельницу, где мололи костную муку. Тот-то обрадовались мельники – спасибо, столько материала. Получилось очень хорошее удобрение!
Каждый экспонат таит свою историю. Ее хранитель – Станислав Познакомкин. Хотите узнать ее? Просто спросите. Директор рад вопросам, гостям, общению. Признаться, я напросилась в лабораторию биолога. Это уютное и просторное помещение, на стенах висят плакаты, фотографии, повсюду лежат научные работы, книги. На столе – аквариум с 15-летним карасиком. Хозяин говорит, что от лаборатории до двери музея ровно 69 шагов, поэтому в записке на двери он просит подождать минуту.
Оказалось, Станислав Данилович пишет стихи. В маленьком блокноте – сотни строчек. О чем? О жизни, о ее трудностях, о том, как тяжело человеку, привыкшему верить людям и быть уверенным в завтрашнем дне, жить в мире денег, лжи и пустых поступков.
Уже прощаясь, биолог рассказал историю своего коллеги, выпускника факультета – Константина Янулова:
– Это был очень талантливый, добрый, воспитанный человек. Однажды ему стало плохо, увезла скорая. Он вернулся из больницы бледный, но сказал, что все хорошо. И мы поверили. Мечтой Кости было путешествие по мировому океану, исследования, открытия, жизнь биолога. И только один его друг знал, что это желание может не сбыться. У молодого мужчины нашли рак крови. Он бы не прошел медицинское обследование, его бы не пустили в море. Ребята пошли на хитрость, подделали документы, анализы за Костю сдавал друг. Мечта сбылась. Никто особо не обращал внимания на бледный вид молодого биолога. Он был счастлив.
Однажды он попросил нас привезти экспонаты, которые он нашел. Мы еще удивились, сказали, что сам привезешь. «Да, – ответил Костя, – хорошо, но если что, они находятся там-то». Умер Костя на вокзале в Симферополе. Милиционеры обратили внимание, что человек сидит уже много часов, не поднимаясь. Подошли, а он уже холодный. При нем нашли записку, написанную на листке, вырванном из журнала «Юность». Костя просил прощения и благодарил за сбывшуюся мечту. Ему было 30 лет.
Музей природоведения скрывает множество цифр, чисел, которые значат так много. Новое помещение откроется в следующем году. И мы узнаем, сколько шагов понадобится Станиславу Даниловичу, чтобы открыть нам дверь.
Марина ГИЛЬЕН
