Константин Старыш не желает нам праздника. Где-то на днях в соцсетях так прямо и сказал: не будет вам «Блестящих», не будет вам Лепса. В общем, в ракурсе «для тела, под слезу» никаких тебе сюрпризов. Константин методично и настойчиво вынуждает вслушаться и вдуматься. Это его стиль. Прочесть, наконец, «Гамлета» – не к радости профессора по зарубежной литературе, а для себя, если, конечно, в себе еще можно увидеть нужные отражения.  Открыть, спустя много лет, Александра Сергеевича Пушкина, – не для отпрыска, дикого для поэзии, а ради личных удивлений – оказывается, этот процесс может стать бесконечным, если, конечно, ты еще способен удивляться. Отыскать у подруги томик Твардовского, если в дикое время, вечные перемены, собственный сборник – ведь он точно был! – затерялся от ненадобности, и по другим, уважительным, и  так себе, причинам, и тихим вечером, под сиренью, начать читать «Василия Теркина». Так, как будто в первый раз. В определенном смысле, в первый раз. – Все-таки, Твардовский… Помнится, на премьере «Пушкин» ты сказал, что в следующий раз, скорее всего… – Так оно и есть. Одна беда: из гениального «Василия Теркина», в угоду сценарию, пришлось потерять самого Теркина. Потому что, по сюжетной линии, там ничего не выкинешь. Если берешь – то все! Есть постановка 79-го года: Олег Табаков читает поэму, час с лишним. Представь, в нашем случае взять полностью произведение? Пришлось выжать самые общечеловеческие моменты – о войне, о смерти, о любви, храбрости, подвиге…Поэзия Твардовского «скрепляет» проект. Стихи – мостики к песням, совпадающие с ними по смыслу, настроению. Но канва «Василия Теркина» сохранилась – от начала войны и до Победы. – Костя, ты не в первый раз делаешь проект ко Дню Победы. Тема настолько широкая, и выбор, как мне кажется, бесконечен. Варианты, кроме Твардовского, были? – Вариантов вообще не могло быть, хотя, действительно, выбор бесконечен. В фронтовых стихах Твардовского ни миллиграмма пафоса. Разве что единственная фраза «Бой идет святой и правый. Смертный бой не ради славы, ради жизни на земле», – которую можно было бы считать пафосной, но это условное наклонение, потому что все – правда, и это те чувства, которые переживали именно в те минуты. Твардовский – фронтовик, писал в окопах, и этот эпос мог закончиться в любой момент. Писал о том, что было так близко, понятно ему и каждому, кто шел через войну. Важно поесть, хочется поспать. Или, к примеру, глава «По дороге на Берлин» – уже каков градус, казалось бы, торжественного, а боец идет в баню. Потому что – помыться бы! Смыть грязь и кровь войны в прямом и переносном смысле. Со всем этим и связан феномен произведения, его огромной популярности у самих бойцов, которые так любили Теркина, так ждали продолжения. Потому что это был рассказ о каждом из них. Эта поэма – о героизме бытовом, и главный человеческий подвиг – выжить. Но у Твардовского здесь и глубокие размышления о природе человеческой. Он говорит: «У войны короткий путь, У любви – далекий». На войне он выбирает любовь, и это так глубоко!...

Далее